Государство заинтересовано в противодействии коррупции?! Я, например, в серьезности его намерений, направленных на противодействие коррупции совершенно не уверен...
Как уже говорилось, в ноябре 2014 года заместитель председателя правительства РФ Ольга Голодец, подвела итоги Года культуры, пришла к выводу о том, что этот Года позволил «расширить границы культурного пространства страны».
Понимает ли, однако, г-жа зампред, что часть названного пространства занимает культура коррупционная? И представляет ли что дает силу коррупционной заразе, перед которой бессилен даже суд…
Могу назвать ряд дел, свидетельствующих о том, что суд не обладает иммунитетом против коррупции. В том числе – дело Николая Игнатьева. Ведь чем, как не отсутствием такого иммунитета можно объяснить решение федерального судьи Эдуарда Каминского? Этим решением он, зачистив квартиру безногого инвалида от его супруги Гюльнары Зиннатуллиной (она осуществляет постоянный внешний уход за своим мужем – инвалидом I группы), подселил к Игнатьеву постороннего для негоИрека Каюмова.
Региональный Верховный суд (Татарстан), проверив решение судьи Каминского, оставил его в силе. А для пересмотра этого, на мой взгляд, совершенно циничного и явно незаконного решения как бы нет оснований. Во всяком случае, результаты журналистского исследования дела Игнатьева, проведенного специальным корреспондентом информационного агентства (он же руководитель зарегистрированного субъекта общественного контроля) для суда правового значения не имеет…
А прокуратура льет воду на судебную мельницу, под жернова которой и попал беспомощный инвалид. Вот, что я в этой связи написал прокурору Республики Татарстан Илдусу Нафикову. Привожу свое обращение в вольном изложении.
Семья в России как бы находится под защитой государства, которое как бы призвано обеспечивать беспрепятственное осуществление ее членами своих прав, возможности, а также их судебной защиты (ч.1 ст. 1 СК РФ). Почему же эта защита не распространяется на Николая Игнатьева?
В 1994 году он в занимаемую муниципальную квартиру вселил Гюльнару Зиннатуллину, с которой затем они зарегистрировали брак.
18 ноября 2011 года Кировский районный суд Казани решением по делу № 2-2252/2011 удовлетворил требование Ирека Каюмова о выселении Зиннатуллиной из указанной квартиры. Свое требование г-н Каюмов обосновал тем, что согласия на вселение Зиннатуллиной он не давал. Однако вступившим в законную силу судебным решением Кировского районного суда города Казани РТ от 15 мая 2013 г. по делу № 2-1407/13было установлено, что г-н Каюмов не является ни родственником, ни членом семьи Игнатьева. Если бы суду это было известно, он, возможно, принял бы иное решение, ведь в этом случае согласия г-на Каюмова на вселение Игнатьевым своей супруги уже не потребовалось бы.
Между тем, Игнатьеву требуется постоянный внешний уход (его, напомню, осуществляет Зиннатуллина), однако суды, основываясь на решении судьи Каминского, этому препятствуют. И тем самым побуждают Зиннатуллину к преступлению, предусмотренному ст. 125 УК РФ – оставление в беспомощном состоянии, а Игнатьева – к самоубийству (ст. 110 УК РФ).
Принимая во внимание указанные обстоятельства, руководствуясь ст.ст. 2, 18, ч. 1 ст. 27, ч. 1 ст. 38, ч. 1 ст. 45 Конституции РФ, ст. 1 ЖК РФ, ч. 1 ст. 8 СК РФ, основываясь на ст. 45 ГПК РФ, прошу обратиться в суд с заявлением в защиту прав, свобод и законных интересов Игнатьева, потребовав пересмотра решения судьи Кировского районного суда Казани Эдуарда Каминского (ныне – судья регионального Верховного суда) по вновь открывшимся обстоятельствам.
И вот какой поступил ответ.
Оснований для обращения в суд с заявлением в порядке ст. 392 ГПК РФ о пересмотре судебного решения по вновь открывшимся обстоятельствам не имеется, так как обстоятельств, которые объективно существовали во время рассмотрения дела, однако не были и не могли быть известны суду и заявителю ваше обращение не содержит. Напомню публике об одном, очень интересном обстоятельстве. По требованию прокуратуры, действовавшей по просьбе автора этих строк и депутата Госсовета Татарстана Хафиза Миргалимова, судья Кировского районного суда Казани Владимир Морозов принял решение о выселении Игнатьева БЕЗ его законной супруги из ветхого дома в благоустроенное муниципальное жилье. А когда г-н Каюмов, являющийся, к слову, собственником частного жилья, обратился в прокуратуру с просьбой в список переселенцев включить и его, прокуратура, поправ ст. 45 ГПК РФ и нормы ЖК РФ, его просьбу удовлетворила. В итоге г-н Каюмов – трижды сиделец РФ благоденствует в муниципальной трехкомнатной квартире, а Игнатьев остался у разбитого корыта, причем без прописки…
Прокуратура любезно разъяснила, что при несогласии с ее ответом, я вправе обжаловать его вышестоящему прокурору или в суд. Но сначала этот ответ я внесу на рассмотрение пользователей социальной сети. А уж потом, с учетом их вердикта действия (бездействие) республиканской прокуратуры попытаюсь обжаловать в Верховный суд Татарстана.
Все было бы много проще и мне не пришлось бы бить челом нашей неподкупной прокуратуре, чтобы она обратилась в наш неподкупный суд, если бы возглавляемая мной региональная общественная организация имела право инициировать пересмотр вступивших в силу судебных решений.
А между тем сбор подписей под обращением к главе государства с требованием дополнить ст. 392 ГПК РФ таким основанием указанного пересмотра, как заявление зарегистрированного субъекта общественного контроля, продолжается.
Хотелось бы надеяться на то, что глава российского государство все-таки заинтересован в предлагаемой антикоррупционной поправке. И если это действительно так, почему бы ему не согласиться на соответствующий эксперимент? Провести такой эксперимент можно было бы на территории одного из субъектов РФ, например, Республики Татарстан.
А вы поддержали бы такой эксперимент?
На основе авторской статьи.
Свежие комментарии